Высокая поэзия в Мандельштаме жила какой-то своей независимой жизнью, а в быту поэт по-прежнему досаждал окружающим своей неуживчивостью, небрежным отношением к вещам. В конце лета Волошин крупно поссорился с ним по поводу «зачитанной» книги. Эта ссора испортила их отношения. Однако Волошин не отказался вступиться за Мандельштама, когда того арестовали белые.

  В 1933 году Мандельштам последний раз навестил Коктебель. Перед этим месяц провел в Старом Крыму, где написал стихотворения «Ариост», «Не искушай чужих наречий…», «Холодная весна. Голодный Старый Крым...», начал «Разговор о Данте». Сохранилась дневниковая запись поэта о последнем «свидании» с первооткрывателем Киммерии, из тона которой следует, что Мандельштам не простил Волошину обиды: «На днях в Коктебеле один плотник указал мне могилу Волошина, расположенную высоко над морем на левом черепашьем берегу Ифигениевой бухты... М.А. — почетный смотритель дивной геологической случайности, именуемой Коктебелем,— всю жизнь свою посвятил намагничиванью вверенной ему бухты...»

  Невозможно рассказать о всех гостях Дома поэта, о тех, в чьей жизни и творчестве Волошин оставил заметный след. В экспозиции немало фотографий, иных документов, свидетельствующих о многообразии этих встреч. Вот фотография, на которой запечатлен Волошин и его товарищ по университету Михаил Свободин, с которым они дважды посетили А. П. Чехова в Ялте в марте 1899 года. Свободин знал Чехова с детства и познакомил с ним Волошина. Тогда они рассказывали классику о студенческих волнениях, о триумфе его «Чайки» на сцене Московского Художественного театра, а он, в свою очередь, дал молодым литераторам ряд профессиональных советов.