С левой стороны, когда входишь в мастерскую, находится каюта Таиах — небольшой, отгороженный деревянной стенкой уголок, внутри которого слева и справа расположены широкие диваны с высокими спинками. Посредине, между диванами, на высокой стеле, украшенной серым полотном с большим рисунком древней галеры, стоит скульптурный портрет египетской царицы Таиах. Это — гипсовый слепок с оригинала, хранящегося в одном из музеев Каира.

  Таиах была женой фараона Аменхотепа III (XVIII династии, 1455—1419 гг. до н. э.), свекровью прекрасной Нефертити. Вместе со своим сыном Аменхотепом IV Таиах совершила своего рода революцию — упразднила многобожие и учредила культ бога солнца Атона. Отсюда ее легендарная известность как царевны Солнца. Впервые Волошин увидел скульптуру Таиах в июне 1904 года в музее Гимэ в Париже, когда совместно с М. Сабашниковой любовался египетскими древностями. Лицо Таиах было настолько прекрасным, что навечно приковало к себе сердце поэта. Слепок с портрета Солнцеликой Волошин приобрел весной 1905 года в Берлине и никогда с ним не расставался. В письме к А. Г,1. Ремизову из Парижа от 12 июля 1908 года он сообщает: «Теперь я у себя: устроил свою раковину. У меня мастерская светлая, большая. В углу царевна Таиах стоит...».

  Позже Таиах «переехала» в Коктебель и навсегда поселилась в мастерской поэта. Расположенная так, чтобы не сразу обращать на себя внимание, каюта Таиах стала центром интерьера мастерской. Нередко люди, окружавшие Волошина, называли египтянку богиней. И это не случайно, ибо красота ее сродни божественной. Лицо Таиах одухотворено большой внутренней силой, излучает бесконечное обаяние, покоряет ясностью и чистотой исходящего от него света и тепла, оживлено удивительной улыбкой, сравнимой разве что с улыбкой Джоконды. Как известно, улыбка последней вызвала немало противоречивых мнений.

  Улыбка Таиах выражает только самое светлое, самое поэтичное, свойственное женской душе. Это улыбка очищающая и возвышающая. Это волшебная улыбка, дарующая мечту, надежду, веру в самое вечное в человеке.

  Вдова поэта рассказывала, что Макс выбрал для Таиах такое место в мастерской, чтобы один раз в году, а именно в августе — месяце самого поэта — она улыбнулась бы смотрящему на нее еще более очаровательно. В середине августа полночный лунный свет (а это время полнолуния) заливает мастерскую и попадает на лицо царевны. Ее улыбка становится еще более чарующей, создается впечатление, будто сама поэзия улыбается человеку. Этих мгновений с большим волнением ждал поэт. Эффект лунного света здесь не случаен. И поклонение ему, и символика, связанная с ним, проистекают у Волошина со стороны классического Востока, где мотив любования луной был поднят до значения священного ритуала.