Заходил Волошин и к Рождественскому в его «высоко вознесенную над всем коктебельским домом» чердачную каморку. «Он войдет с очаровательной извиняющейся улыбкой... терпеливо выслушает свежее написанные стихи, поразит... меткими и неожиданными замечаниями и... начнет развертывать увлекательную ткань монолога о поэтическом мастерстве, о великих тенях прошлого, легко и свободно извлекая из неисчерпаемых глубин своей памяти нужные цитаты на всех европейских языках».

  Вернувшись в Ленинград, Рождественский в письме от 21 октября напишет Волошину: «Вспоминаю наши прогулки, беседы о стихах, неповторимые тревоги и волнения полубессонных ночей... Отныне для меня Коктебель — особое место на земле».

  В последующие годы Рождественский неоднократно бывал в Коктебеле. По предложению Волошина поэты перешли на «ты». В письме Волошину от 24 апреля 1929 года Рождественский писал: «Часто возвращаюсь мысленно к белому дому в ограде тамариска, к пенной линии залива, к синему профилю Карадага — ко всей твоей земле, ставшей для меня отныне милой Итакой».

  В Доме поэта Рождественскому хорошо работалось. Коктебельское небо, лазурный залив, солнце, горы стимулировали творческое воображение, щедро одаряли замыслами, рождались новые книги. Некоторые из них с автографами поэта хранятся в музее и поныне: «Гранитный сад», «Земное сердце». Мотивы Коктебеля, Дома поэта нашли свое отражение и в ряде конкретных сюжетов: «На океане жизни есть остров — Коктебель», «Коктебельская элегия», «В синеве кремнистых складок», «Восточный Крым. Очарованье…», «Фаянсовых небес неуловимый скат» и в других.
Коктебель навсегда пленил сердце и этого поэта. К нему он будет возвращаться неоднократно: «Карадаг («Огромно это море и пустынно»)», «Там, где море катится лениво…» (1915), «В закатный век любви, в земле уже туманной», «Камешки Коктебеля (Осколки обточенной лавы)» (1965). В 1962 году вышла в свет книга воспоминаний поэта «Страницы жизни», в которой большая глава посвящена Волошину и его «острову». А в 1972 году Рождественский пишет цикл рассказов «Коктебельские камешки». Думается, что никто из гостей Дома поэта не обогатил свое творчество коктебельскими мотивами так, как Вс. Рождественский. Не случайно именно ему принадлежат такие проникновенные, полные любви строки о Волошине, посвященные светлой памяти поэта:
И на крутом холме, где мак роняет пламя,
Где свищут ласточки и рушится прибой,
Мудрец, поэт, дитя, закрыв лицо кудрями,
Свой посох положил для вечности земной...