Будучи в Париже, Волошин беспрерывно заносил в «маленькие альбомчики», названные со временем «Парижскими», фигуры, лица и движения людей, проходящих по бульварам, сидящих в кафе, танцующих на публичных балах. Образцом для него в этом отношении служили «молниеносные наброски Форена, Стейнлена и других рисовальщиков парижской улицы». Несколько рисунков, вошедших в экспозицию первого зала, а также картина в технике гуаши и пастели «Ненастный вечер» показывают, как быстро он овладевал мастерством изображения «живых» сцен Парижа. Они, как и зарисовки портретов друзей, свидетельствуют, что из Волошина мог бы выйти превосходный портретист, если бы он не оставил этот жанр в начале творческого пути.

  Четыре небольших по размеру работы маслом, представленные в экспозиции второго этажа, говорят о поисках художника в технике живописи. Они получили высокую оценку его друга К. Богаевского: «В этих небольших, очаровательных своей ясностью этюдиках маслом был виден весь Макс — будущий поэт Киммерийских стихотворений».

  Темперы — один из этапов в творчестве Волошина. В мастерской находятся несколько картин, которые теперь можно рассматривать и как ценные исторические документы. Под напором строительного бума прекратили существование каньоны Арматлукской (Библейской) долины. В годы минувшей войны был разрушен дом отдыха железнодорожников, находившийся под горой Верблюд. До недавнего времени оставалось неизвестным, кому принадлежала эта дача. Однажды в Дом-музей зашел житель поселка Приморский Н. Ф. Попов. Осматривая мастерскую, он обратил внимание на темперу со строящимся зданием, всмотрелся и воскликнул: «Это же дом моего деда!» Выяснилось, что это дом И. А. Голубева, служившего в свое время в Брест-Литовском полку, участника знаменитого Брусиловского прорыва. Впоследствии Н. Ф. Попов подарил музею фотографию дома, в котором провел детство до осени 1914 года.

  Этот любопытный эпизод вполне согласуется с фактами биографии Волошина, исполнившего в 1913 году серию темперных работ, а также в технике гуаши. Наиболее плодотворным оказалось лето, когда он с художником Богаевским и архитектором В. А. Рогозинским много работал на натуре, в частности, в деревне Козы (ныне — Солнечная Долина). Волошин назовет этот период «самовоспитанием в живописи»: именно тогда и была написана картина «Дача у Верблюд-горы».
Интересен процесс создания Волошиным гуашей, о чем имеется свидетельство Л. Е. Фейнберга: «Это был период, когда Волошин работал только с натуры... Макс тщательно следил, чтобы в итоге создавалось реальное (отнюдь не плакатное) изображение, проникнутое ощущением живого пространства, живой светотени, воздушной перспективы».